Казахский язык теперь будет активно развиваться, даже при полном сохранении роли русского языка в Казахстане - профессор Уильям Фиерман

Одним из заметных культурных и политических событий в стране стала презентация проекта новой программы развития и функционирования языков на 2011-2020 годы в Правительстве РК. Выступавшие на государственном языке представители разных национальностей поддержали стремление государства развивать трехязычие в республике. К их мнению также присоединился доктор Фиерман, обращавшийся к Главе Правительства РК К.Масимову и министру культуры М.Кул-Мухаммеду  на беглом казахском языке.

«Правильно подчеркивается, что Казахстану нужны и другие языки, в том числе русский и английский», - прокомментировал он в ходе нашей беседы свое выступление в Правительстве.

Беседуя с нами, Уильям Фиерман   признался: «У меня по-настоящему душа болит за казахский язык, у него сложная судьба, я хочу, чтобы ситуация с ним наконец-то улучшилась!»

 - Мистер Фиерман, как давно вы изучаете казахский язык?

 - Изучение языков среднеазиатского региона я начал с узбекского, в 70-е годы прошлого века. Почему узбекский? Потому, что я занимался вопросами языковой политики в Китае и Советском Союзе, а узбекский очень похож на уйгурский.

В 1976 году я целый год стажировался в Ташкенте - собирал материал для диссертации. Защитившись, продолжал заниматься изучением узбекского, но во второй половине 80-х стал больше обращать внимания на соседнюю республику - Казахскую ССР. Дело в том, что проблема языка здесь была острее, чем в Узбекистане, там уже тогда было более-менее понятно, куда идет процесс.

Поскольку я еще и политолог, Казахстан меня больше заинтересовал тем, что здесь есть что изучать: в политическом плане это более интересная страна. Не последнюю роль в том, что я стал больше заниматься казахским языком, сыграл и тот факт, что в Казахстане возможности для научной работы были гораздо лучше.

Конечно, ни на какие курсы я не ходил, познавал язык самостоятельно - брал книги на казахском и изучал их... Методика не идеальная, но, с учетом имевшейся базы - знания узбекского, было немного проще. Другой вопрос - как изучался узбекский. По нему тоже, можно сказать, не было учебников. Я просто читал книги... Никому не советую изучать язык так, как это делал я. Потому, что это много слез и пота.

Отсутствие хороших учебников - до сих пор основная сложность в изучении казахского языка. Конечно, оные создаются, но они не для англоязычных людей. Мне пришлось учить казахский через русский, который тоже для меня не родной, то есть через второй изучать третий язык. Как и, между прочим, ученикам казахских школ, изучавших в это же время английский язык. Хорошие словари и учебники написаны на русском языке, а это значительно осложняет освоение языка.

Языковой среды, понятное дело, тоже не было, поэтому я выписывал массу казахских газет. Сейчас они стали доступнее - читаю их в Интернете.

Еще для изучающих очень большая проблема в том, что казахский очень богат, отличается образностью, а хороших словарей идиомов, а также справочников системы глаголов нет. Ни на английском, ни на русском.

 - Вы 20 лет изучаете ситуацию с казахским языком, как она изменилась за эти годы?

 - Конечно, ситуация достаточно сильно изменилась. Сфера применения казахского языка расширилась, это однозначно. Особенно изменилась городская языковая среда. Если раньше, 10 лет назад в Астане и даже в Алматы редко слышалась казахская речь, то сейчас все-таки чаще. 20 лет назад по ТВ было очень мало программ на казахском языке, за исключением новостей и документальных фильмов. Сейчас их стало больше.

Значительно увеличилась доля казахов, которые учатся в казахских школах, преподавание казахского в русских школах улучшилось, хотя далеко не так, как надо было. Словом, есть кое-какие показатели, что казахский язык развивался за это время, но я считаю, что развитие шло не так эффективно, как могло бы.

Я считаю, что в 1989 году, когда принимался Закон «О языках»,  здесь, в Казахстане, были вдохновлены примером других республик, где принимались аналогичные законы, в первую очередь, прибалтийских. Но ситуация там и здесь была совсем разной. Почему?

Первая причина - просто демография. По переписи населения 1989 года казахи в КазССР составляли чуть меньше 40% населения, русские - тоже около 40%. В городах на каждого казаха, по той же переписи, было двое русских, которые, конечно, почти не владели казахским языком. При этом казахских школ в городах почти не было. Даже в Алматы была всего одна казахская школа, по-моему, КСШ №12.

Иными словами, в городах не было казахской языковой среды. Это вторая причина. Ситуация еще усугубилась тем, что казахский посчитали неперспективным - в городе некоторые казахскоязычные семьи старались говорить с детьми на русском, мол, зачем загружать ребенка не имеющим перспективы языком.

Принимая закон о языках, в Казахстане хотели быстро увеличить число детей, которые бы стали учиться в казахских школах, но учителей-то по перечисленным выше причинам не было. Языком владели в основном   сельские жители, а где было взять хорошего педагога, который обучит, скажем, физике в старших классах на казахском языке? Таких было очень мало.

В 1999 году ситуация повторяется - в стране выходит закон о СМИ, в котором указывается на необходимость доведения доли контента на казахском языке до 50 %. А как же качество? Даже если 100% будет, а качество останется низким, все будут переключаться на Москву. С плохим качеством это никому не будет нужным.

Так и в образовании: из-за форсирования многие еще больше убедились в том, что если на казахском языке - значит низкого качества. Вот так и был подорван авторитет национального языка.

Специфика Казахстана такова, что здесь очень высокий уровень грамотности и знания русского языка среди казахов, которые составляют примерно половину населения страны. По переписи 1989 года, более 60% казахов, проживающих в КазССР, ответили, что свободно владеют русским. Если взять Кыргызстан, то там аналогичная цифра для кыргызов - около 37%, а в других среднеазиатских республиках этот уровень был около 30% или еще ниже.

Из-за всего этого сложно внедрять казахский язык, потому что всегда было легче писать на русском.

 - Вас смело можно назвать специалистом по казахскому языку, прокомментируйте проект новой госпрограммы: где удачные решения, а где, может быть, следует что-то поправить?  

 - Особенно радует меня в этой программе то, что много внимания уделяется вопросу преподавания языка. Когда я это увидел, то искренне обрадовался, потому что я болею за казахский язык, я хочу, чтобы ситуация с ним улучшилась!

Раньше в документах все начиналось с «довести уровень делопроизводства на государственном языке до более высокого уровня». Это не решение вопроса. Что у вас получается? По официальным данным у вас и сейчас на 70 с лишним процентов  делопроизводство в госучреждениях ведется на казахском языке. Но как это на самом деле получается, вы лучше меня знаете: очень часто документ пишется на русском, а потом делается перевод на госязык в качестве приложения. Нет, это не решение вопроса.

Я считаю: с чего надо было начать 20 лет назад и на что сейчас, наконец, обратили должное внимание, так это обучение языку. Если бы с серьезного преподавания казахского языка начали хотя бы в 1997 году, когда ситуация в стране стала улучшаться, сегодня  те дети, которые пошли в школу 13 лет назад, уже закончили бы ее с неплохим знанием казахского.

То есть, в программе я вижу как раз тот подход, который может и будет решать проблему языка. При этом надо решить очень серьезные проблемы, одной из которых является зарплата учителей, потому что в школу надо привлечь хороших специалистов. Как в свое время сказал товарищ Сталин, «кадры решают все».

Еще понравилось то, что процент контента в СМИ на казахском языке будут увеличивать. Но, надо иметь в  виду, что при этом нужно еще и качество. Если его не будет, можно считать, что «игра проиграна». Надо сделать так, чтобы казахский язык ассоциировался с высоким качеством. Слава Богу, в Казахстане есть средства, чтобы делать хорошие программы, учебники, разрабатывать хорошие методики. По крайней мере, новая программа рождает надежду, что в стране есть намерение улучшить ситуацию в области СМИ.

Хотелось, чтобы еще больше уделили внимания  детским передачам. Я понимаю тех казахов, которые вопрошают «уже 20 лет, а где же казахский язык?». Мне кажется, в последние годы не тому уделяли внимание. Если будет фундамент - если с дошкольного возраста дети будут слышать казахскую речь из телевизора, это будет большой вклад в развитие языка.

Если передачи на казахском языке будут хорошего качества, тогда не только казахи, но Саша и Маша тоже будут смотреть их. И со временем проблема смягчится - при поступлении в школу они будут в какой-то степени владеть казахским.

Между прочим, что еще обнадеживает меня в этой программе, так это то, что обучать языку будут коммуникативным способом, а не «зубрежкой» грамматики. Можно прекрасно объяснить грамматику, но ничего не уметь говорить. Важно, чтобы население Казахстана научилось говорить, не обязательно - без ошибок, важно, чтобы все заговорили и понимали. Это снизит напряжение.

На мой взгляд, в программе правильно подчеркивается, что Казахстану нужны и другие языки, в том числе русский, что стоит сохранять уровень знания этого языка и поднимать уровень английского.

К счастью, казахский  можно восстановить и сделать языком Казахстана. Надо давать понять не только казахам, но и представителям других этносов, что казахский -  это язык населения Казахстана, а русский останется в стране, и ограничений для его использования не будет.

Казахский язык не должен подаваться исключительно как язык казахов, их предков. Он должен позиционироваться как язык современного казахстанского общества, на котором пишут смс-сообщения и общаются в Интернете.

 - А возможно ли это при полном сохранении роли русского языка?

 - Конечно, это возможно, и  время это покажет!