Ольга Рыпакова: «Моя ответственность мне порой выходит боком»

— Я выросла в спортивной семье, папа — тренер по легкой атлетике. Когда я родилась, он уже тренировал, и свои первые шаги я сделала, можно сказать, на стадионе. Все время наблюдала, как занимаются спортсмены, как добиваются результатов. К тому времени, когда мне исполнилось восемь лет, папа сам уже оставил тренерскую деятельность, но предложил мне заниматься спортом под руководством его воспитанницы. Я согласилась, и Татьяна Анатольевна Назарова, которую прежде тренировал папа и которая тогда сама только начинала как тренер, повела меня по этому пути. Для легкоатлетов восемь лет — ранний возраст, обычно начинают с 12, так что я всегда была одной из самых маленьких. Сначала тренировки проходили больше в игровой форме, и так, играючи, я втянулась.

— Я не думала тогда, что буду заниматься им всю жизнь, никаких больших планов я не строила, но спорт стал частью меня, и со временем я даже не представляла, что можно заниматься чем-то еще. Когда начались соревнования, меня затянуло еще сильнее. Победы ведь очень мотивируют, хотелось достигать большего. И тогда в 9-й класс я пошла в спортивную школу-интернат для одаренных в спорте детей. Там уже тренировки были и посерьезнее, и проходили чаще — дважды в день. Вся учебная программа в этой школе была выстроена с учетом того, что нам надо было ездить на сборы, так что ни одна из сторон не страдала. Результаты сразу пошли высокие. На этом этапе папе стало легче со мной взаимодействовать — уже не ребенок, а настоящий спортсмен! Так что он снова взялся за меня сам.

— За границу, на чемпионат мира среди юниоров, я впервые выехала в 2000 году, мне было тогда 15 лет, и меня взяли скорее «обкатать», нежели для серьезного соперничества. Я ведь даже для юниоров по возрасту недотягивала. Результата хорошего я там не показала, но получила общее впечатление о больших соревнованиях. А потом, уже в 2001 году, по своему возрасту я снова выступала на международном чемпионате и заняла 4-е место в семиборье. В 2002-м 2-е место заняла среди юношей.

— Соревнований было много — и чемпионаты мира, и Азиатские игры. Но не все было так, как мне хотелось, были победы, но были и поражения. И когда отдачи от моих личных усилий, внимания к легкой атлетике в целом я не чувствовала, бывало трудно, но я всегда знала, что не до конца реализовалась. Уйти ведь непросто. Многое было принесено в жертву, что-то же должно было произойти, чтобы я почувствовала удовлетворение. Плюс близкие всегда подбадривали, верили в меня, не давали опустить руки. Со временем сделать карьеру в спорте была мечта уже не только моя, но и семьи, родителей.

— Денис сам бывший спорт­смен, бегал 400 м, 400 м с барьерами. Как только мы стали ходить на стадион и жить вместе, мы, естественно, стали неравнодушны к тренировкам друг друга. Никто из нас никогда не лез в тренировочный процесс партнера, но как-то психологически подбодрить, посоветовать старались. А активное участие в моей карьере он стал принимать, когда сам закончил со спортом. И так как я живу в Алматы, а родители в Усть-Каменогорске, у папы не всегда получалось приезжать, поэтому он писал мне планы, оставлял Денису, и по ним мы тренировались, по необходимости внося свои коррективы. Денис еще и мой массажист, я доверяю ему настолько, что больше никого к себе не подпускаю.

— Конечно, это медаль лондонской Олимпиады. Наш триумф все перевернул. Раньше моими победами никто не интересовался, никогда не было никакого освещения в СМИ, люди даже не знали, что делается в нашей легкой атлетике. А сейчас везде узнают, повсюду приглашают. Это были такие соревнования, которые коснулись каждого гражданина. Все следили, все болели, переживали и победы восприняли как общие. Ничего не изменилось для меня только в личном плане, отношение ко мне со стороны моих знакомых, круг общения — те же.

— Не буду говорить за всех, но я не уверена, что все призеры получили какие-то невероятные премии и блага. Вообще, очень много слухов и искажений ходит вокруг этого, размеры наших премий порой преувеличивают в разы, люди верят даже в то, что сама медаль изготовлена из чистого золота. Многие думают, что у меня теперь в гараже несколько иномарок и чемоданы с золотом, миллионы на швейцарских счетах и особняки. Ничего такого, конечно, нет. То, что нам президент обещал, нам выплатили. Аким Восточно-Казахстанской области подарил мне $50 тысяч. Машину мне за эту медаль не подарили, квартиру дали совсем не такую, какую обещали. А ту квартиру, кстати, которую мне формально подарили в 2006 году за победу на Азиатских играх, дали мне снова — в 2008-м,­ после Олимпийских игр в Пекине. В первый раз вручили ключи, которые лежали без дела два года, а потом вроде как делу дали ход, но перехода квартиры в мою собственность я все еще жду.

— На Олимпиаде в Лондоне так и получилось: я расслабилась и решила: будь что будет. Видимо, в этот раз помогло именно это. Но это скорее исключение. У тренера всегда есть свои расчеты: зная мое состояние на соревнованиях, мою готовность, он всегда добавляет 40–50 см к моим тренировочным результатам, и мне необходимо ориентироваться на эту цифру. Конкретный результат я стараюсь никогда не загадывать, уже знаю, как час­то это бывает ошибочно, внешних факторов ведь очень много. Я просто настраиваюсь на соревнование, на то, чтобы показать свои способности. Если я в хорошей форме — мне просто нужно собраться и показать свои возможности. Если в плохой... Нужно также собраться, стиснуть зубы и сделать невозможное. А окажусь я лучше или хуже других — это не от меня зависит. Порой спрашивают: «Какое место вы планируете занять?» Но как можно это планировать? Я могу ответить за себя, но не за других.

— Конечно, на соревнованиях я достигаю большего. Да, так бывает, что спортсмены показывают на тренировках более высокие результаты, для этого есть даже определение «чемпион тренировок». Покажи такой спортсмен свой тренировочный результат на соревнованиях — и однозначно был бы чемпионом, но, увы, не получается. Но это не про меня. На тренировках у меня никогда не было результатов за 15 метров. Никогда. Никогда даже 14,80. Я не могу на тренировках собраться так, как собираюсь на соревнованиях. На тренировке атмосфера рабочая, усталость сказывается, куража такого нет. А на соревнованиях мобилизуются все силы.

— За месяц до этого я почувствовала небольшое натяжение в ахилловом сухожилии. Нагрузки мне сократили, но боль не проходила. И тогда решили меня подлечить: сделали разогревающий компресс, которым и сожгли почти всю поверхность икроножной мышцы и ахиллово сухожилие. За 10–15 дней перед Олимпиадой я не могла обуть ни кроссовки, ни шиповки. Тренироваться не могла вообще. В какой-то период меня Денис даже на обед на руках носил. Потом, когда ожог поджил, понемногу возобновила тренировки, но боль в сухожилии оставалась.

 Тренировалась босиком на газоне, прыжки по-прежнему делать не могла. Я уже думала собрать вещи и уехать со сборов домой. Но Денис сказал: «Наверное, так и надо, за это время ты можешь отдохнуть, спустить пар, придет время — сделаешь все, что нужно». И, стиснув зубы, я просто стала отключаться от боли, игнорировать ее. Это очень все затрудняло, прыжки у меня не получались, видимо, подсознательно берегла ногу. А уже на Олимпиаде плюнула на боль окончательно: оторвется нога так оторвется, у меня один шанс на лучший прыжок.

— На удивление, да. Видимо, я сильнее, чем сама о себе думала. Так что после Олимпиады я еще три старта смогла сделать на соревнованиях Diamond League. Из-за подготовки к лондонской Олимпиаде я пропустила два старта, но по сумме оставшихся здесь мне удалось тоже выиграть.

— Помогают. Спорт вообще мобилизует, учит ответственности. Правда, порой эта моя ответственность мне даже выходит боком — стремясь сделать что-то для кого-то, я могу действовать в ущерб себе, и это уже не совсем хорошо.

— Пока у меня есть потенциал, мне еще хочется сделать в спорте что-то важное. Может быть, мне надоест или дочь скажет: «Мама, все, хватит». Спорт ведь очень отнимает от семьи, детей, он требует больших жертв. Очень болезненно для мамы, когда приходится целый месяц общаться с ребенком только по телефону, а близкие рассказывают, как он что-то смешное сказал, что-то новое сделал. Сейчас мне просто везет, что мой муж еще и мой тренер, он всегда со мной рядом в поездках. Сейчас, к счастью, мы и дочку можем брать с собой, когда она свободна от школы. И вообще, дети — это огромная поддержка, это здорово, когда они разделяют твой успех!

— Конечно, теперь спорт будет процветать, появилось больше стимулов. Мне бы хотелось, чтобы уделялось больше внимания легкой атлетике, сейчас она, увы, на задворках. Нет спонсоров, которые могли бы поддержать нас. Я надеюсь, наши победы, успехи что-то поменяют в этой ситуации. Считается ведь, что легкая атлетика — королева спорта, но у нас она пока Золушка. Я горжусь всеми победами, как иначе? Горжусь, потому что знаю, какой труд вкладывается в эти победы, вопреки чему это делается. Взять наших девчонок-тяжелоатлеток — такие умнички и выглядят прекрасно, и побеждают на голову выше других.

 Очень обрадовала победа Саши Винокурова, никто не ожидал, что он может показать такие результаты после тех травм, которые прежде перенес. Это заслуживает особого внимания и уважения. Хотя какая победа не заслуживает?